Интервью с Бет Гиббонс (1995) ИНТЕРВЬЮ С БЕТ ГИББОНС (Источник Oor nr.6, 8 April 1995) В: Почему вы все еще считаете трудным говорить о ваших словах к песням? О: Ну, вначале все было нормально: я только что написала их, и они тогда казались действительно личными. Между тем, большей их части уже более года, и нет ощущения, будто они обо мне. Время создало дистанцию. Люди так сильно не меняются за год, не так ли? Нет, но… я была занята другим, мое восприятие было иным. Например, песня Pedestal; что-то подобное могло быть создано только в то время. Она о смерти; я больше интересовалась этим тогда, чем теперь. Я думала, у меня есть ясное представление о смерти, но теперь я знаю, что это тайна, и всегда будет тайной; хотя это нечто, что у всех нас есть: все знают, что жизнь заканчивается смертью. Тогда я пытаюсь представить, как бы мы жили, если бы не знали, что однажды умрем. Жили бы мы иначе? Менее осторожно, возможно? Были менее напуганными? Это пре- восходный предмет, о котором можно подумать и построить на нем песню. Но думаю, после года в Portishead я стала немного более рассудительной и трезвой. В: Когда вы пишете слова к песням, вами руководит музыка Джеффа? Или это проходит иначе? О: Сначала музыка. Когда Джефф что-нибудь сделал, вдохновение приходит автоматически. Его музыка очень экспрессивна. Но это до сих пор очень с ложный процесс: я должна добавить что-то к его музыке, не отталкивать ее. Это (музыка и слова) должно быть равнозначным, и я считаю, это довольно трудно. Это почти как математика: чувствуешь, что музыке чего-то не хватает, но не знаешь, чего. И ты начинаешь искать, под- гонять, измерять, пытаться. Каждый раз ты пробуешь разный подход. И иногда это разочаровывает; особенно, если ничего не получается в течение трех дней. И затем неожиданно: "Понятно!". Затем возвращаешь это Джеффу… который говорит очень прохладно: не могла бы ты сделать эту и ту часть снова, потому что получилось немного фальшиво, когда я вложила сердце и душу в песню и нуждаюсь, по крайней мере, в неделе отдыха. В этом разница между Джеффом и мной: я очень чувствительная, очень импульсивная и эмоциональная. Он беспристрастный, прагматичный и более отчужденный. У него нет никакого представления, о чем я пою. Ему не интересно, и он это признает. Он более озабочен общим впечатлением: слова и музыка должны подходить друг к другу. И в этом он прав. В: У вас и Джеффа абсолютно разная музыкальная основа. Секрет Portishead? О: Думаю, да. Джефф слушает рэп и старые саундтреки. Адриан исходит из джазовой сцены, а я большей частью слушаю Nina Simone, Otis Redding, Janis Ian, Jimmy Cliff. Хотя в послед-нее время часто слушаю "The Joshua Tree" U2. Я люблю голос Боно. Он очень вдохновляющий. В: Боно? Со своим стильным голосом? Тогда как ваш голос очень… О: Холодный? Монотонный? Ограниченный? Да, но мой голос приспосаб- ливается к музыке. Я могу делать гораздо больше, чем вы слышите в Portishead. Или точнее: больше, чем нужно Portishead. У Боно громкий голос, да, но пусть он споет трек Portishead, и от него ничего не останется. С музыкой Джеффа приходится сдерживать себя, иначе все разрушишь. В: Но куда исчезают эмоции, о которых вы только что говорили? Вы, очевидно, не можете полностью использовать их в Portishead? О: Конечно, могу. Эмоции не только в том, КАК вы поете, но также в том, ЧТО вы поете. Таким образом я могу это компенсировать. Когда мне было 20, я делала это экстремальным способом: я была большой поклонницей Cocteau Twins и особенно певицы Liz Fraser, которая использовала в песнях несуществующие слова. Как до сих пор делает Lisa Gerrard из Dead Can Dance. Я думала, это фантастика: поиск предельной эмоции, когда тебя не стесняет что-то ограничивающее, вроде словаря! Итак, у меня была фаза "без слов", и она еще не совсем закончилась: то, что я пою, не всегда имеет буквальное значение, и вы можете это слышать в том, как это поется. В: А, меж тем, никто не знает, о чем вы поете. О: Нет (улыбается). Но так и должно быть. Сейчас мы думаем о том, чтобы напечатать слова на следующем альбоме, чтобы люди могли найти в них свое собственное значение. Но затем у них начнется их собственная жизнь; и, думаю, музыка Portishead останется целым, в котором слова будут вторыми на финишной прямой. Мы, понимаете, не Bon Jovi.